Глубина переживаний далеко не всегда равна громкости ора в кадре. А часто, совсем наоборот.
К сожалению, гораздо чаще, чем реже в отечественном кино, сериалах, а также в учебных работах, прослеживается такая тенденция: представления авторов об эмоциональной жизни героев приводят к тому, что в кадре (на листе) все как один — ну или за редким исключением — кричат, хамят, истерят, общаются резко и дергано. А если надо показать, что степень конфликта возрастает, то авторы еще немного подкручивают эти винтики, и все начинают общаться еще более громко, с большим количеством слез, резкостей и истерик.
Авторам, таким образом, кажется, что они отразили в своем произведении острую и глубокую драму — вот же ведь, эмоции налицо. В то время как смотреть и читать произведение быстро делается ужасно скучно – нельзя же в конце концов долго наблюдать базарную хайку и истерическую суету. Несколько минут она щекочет нервы, но потом хочется пригасить звук этого бодрого трэша и увидеть хоть какую-то эмоциональную палитру, кроме театральных резкостей.
То есть: эффект по сути выходит обратный. Как гласит известное изречение: «Долго на цыпочках не простоишь». Это в полной мере относится к попыткам передавать эмоции подобным образом. Не стоит сводить общение взрослых людей к базару, только если нет такой однозначной задачи.
Глубина переживаний не равна громкости ора. Ну или во всяком случае не равна в произведении, которое претендует на драматизм.
Не стоит забывать про весь спектр эмоций и не мыслить первыми попавшимися стереотипами: обидел – зарыдала, испугалась – закричала, ссора – обмен резкостями на повышенных тонах. Подлинное горе часто безмолвно, настоящая обида — невидима или выражается в неявных, косвенных сигналах, радость, пусть и бурная — даже у детей не обязана выражаться в форме объятий с радостными воплями.
Напротив, стоит, как кажется, помнить, что на черном нельзя рассмотреть черное, а на белом – белое. Иначе говоря – описывать злость через потоки ругательств, а грусть через потоки слез – не лучший способ заставить зрителя и-или читателя почувствовать эмпатию к герою. Попробуйте, к примеру, принцип контрапункта. Обиделась, но улыбнулась; оскорбился, но промолчал, разозлился и рассмеялся. И да — что-то из этого уже тоже стало клише. Но смысл в том, чтобы искать эмоциональную реакцию, во-первых, индивидуальную, штучную, во-вторых, нетипичную (это провоцирует интерес) и по возможности уходить от директивного изображения эмоций, особенно, если они сильные. Иначе все будут бесконечно и якобы правдоподобно орать друг на друга и выглядеть… дураками. Причем как герои, таки и авторы., которые поленились дать себе труд пойти вглубь, за первый слой ассоциаций и поискать там то, что отложится в памяти не только чередой воплей и хлопаньем дверьми.
P.S. Важное дополнение в том, что касается кино и сериалов. Кино — работа групповая. Пока не прочитаешь сценарий и не сравнишь его с самим кино, никогда не знаешь, насколько отличаются сценарий и результат. Поэтому в данной заметке нет попытки упрекать сценаристов, и я сознательно оперирую термином «авторы» в его расширенном значении. Только в прозе ты контролируешь результат. В киноиндустрии у сценариста как правило нет контроля над тем, что будет на выходе. Но мы говорим о правилах восприятия произведения. В конце концов, зритель — если речь идет о кино — не разбирается, кто какую лепту внес. Но для инсайдерского, профессионального понимания, этот момент, все же, стоит иметь ввиду.