Когда преподаешь creative writing и сценарное мастерство, самый частый вопрос, который возникает в диалоге: «Почему так сложно?». Вот несколько соображений:
Из-за тревоги и неопределённости, вытекающими из сути сочинительства.
Жизнь взрослого человека ориентирована на то, чтобы снижать неопределенность и повышать предсказуемость. Мы занимаемся этим постоянно, по мере сил и способностей. Занятие творчеством – нечто противоположное. Оно катапультирует нас из зоны разумных действий и более-менее предсказуемых результатов прямо в центр циклона, в зону тревоги. Текст невозможно проконтролировать. В него надо нырнуть и ориентироваться по ходу, совершенно животным образом. Нельзя насильственно написать живой текст. Внутри текста стоит сдаться и слушать то, что хочет проявиться, подгребая по мере сил и умений в нужном направлении, периодически уходя под воду. Мы можем использовать надувные круги в виде планов и гипотез. Это хорошие, разумные вещи, а иногда – как, например, в сценарной работе – этапы, прописанные договором. Но и они не дают гарантии, что текст:
а) сложится
б) окажется живым, а не мертвым.
Текст по своей природе опирается на игру и контакт, а не на контроль и план. Поэтому работа с текстом может вызывать напряжение и настойчивое желание ее саботировать. Психика чувствует, что с привычными стратегиями придется расставаться. Это – вызов, который может даже не осознаваться.
Как человек с гипертрофированным чувством долга и повышенной тревожностью, я организуюсь путем ритуалов. Чай, минимум три часа времени в доступе, остальные дела выгружены в список, чтобы не занимать оперативную память. Чаще, чем реже, такое время находится лишь ночью. Но это, конечно, дурной пример.
Тревога, возникающая в связи с творчеством может иметь разные облики.
— тревога начать делать и тревога не начать
— тревога провала и тревога успеха
— тревога выбора проекта и последствий этого выбора
— тревога финансовая
— тревога уязвленного самолюбия
— тревога ошибки и потерянного времени
— тревога остаться в тени и тревога привлечь внимание
— тревога сделать плохо, не доделать, не соответствовать
Список можно продолжать.
По причине отсутствия гарантий.
Мы можем выделять время, прикладывать усилия, но текст не сложится или получится что-то совсем иное, чем нам представлялось. Тогда придется встретиться с досадой, ощущением зря потраченного времени, необходимостью переделок. Любой текст требует множественных подходов, и работа строится слоями. Можно представить торт «Наполеон». Но для психики такая перспектива означает отнюдь не торт, а «небезопасность». Неудивительно, как в такие моменты внезапно пробуждается интерес к чистке туалетов и глажке. Ведь это прекрасные действия, позволяющие тут же видеть результат. Так что чистота в доме – это и про контроль тоже.
Из-за разницы между энергиями общения и энергией сочинительства.
Разные действия, связанные с общением и с получением результатов (написал смс – получил ответ, позвонил – обсудил вопрос) считываются как более легкие и удовлетворяющие, чем переписывание сцены или эпизода в тишине, без чувства удовлетворения. Помножив это на современную привычку к мультизадачности и отвлечение на множественные раздражители, идея сосредоточенной, автономной, неопределенно долгой работы почти что логически становится источником фрустрации. Энергия общения нацелена на внешний диалог, а энергия создания – требует диалога внутреннего. На него непросто настроиться, и он – скотина — легко рушится от внешних воздействий. Поэтому текст – это выбор возвращения, раз за разом, сквозь внешние и внутренние помехи. Приходится договариваться с собой продолжать, особенно, когда начинается этап «бездорожья» и сопутствующих ему сомнений.
Из-за того, что обучение идет через кризисы, откаты и замирания.
Процесс обучения письму движется не ровно, а по синусоиде, с выраженными этапами плато. Раз – и настигает ощущение замирания, тяжести, «я как будто разучилась», «слова не слушаются», «текст лег на полочку и не думает с нее вставать». Сочетание депрессий и маленьких эйфорий – обычная, на самом деле, история. Хитрость в том, что находясь на волне невозможно поверить, что все может снова развалиться, а находясь в тупике сложно прорваться к тому, чтобы «покатило». Невозможно быть пешеходом и автомобилистом одновременно. С годами перестаешь уделять избыточное внимание любому из этих состояний, оба входят «в стоимость покупки». Старое доброе «развитие через кризис» — святой писательский принцип.
Желание – не равно умению
Новички часто принимают желание и импульс к писательству за гарантию того, что вещь сложится. Но эмоции и замыслы автора не переливаются в читателя просто потому, что эмоциями полон автор. Желание лишь дарит энергию искать пути и наводить мосты между тем, что хочется и тем, что получается. Более того, холодноватая эстетическая дистанция между автором и текстом – условие практически необходимое для того, чтобы текст воспринимался по законам текста, а не как сырой эмоциональный материал.
Подробнее об искажении, которое я называю «авторским зазором» писала здесь: https://lukshina.com/avtorskij-zazor/ и здесь: https://lukshina.com/pro-emoczii-avtora/
Умение – это ремесло, то есть знание того, какой прием скорее всего приведет к желаемому результату в каждой конкретной ситуации. Например, текст скучный. Так, его можно перемонтировать, поменять фокальную точку зрения, поработать с языком и стилем, сократить текст в одних местах и развить в других, поискать сюжетные ошибки, поменять ритм и прочее. Иногда помогает одно, иногда – требуется сочетание разных мер. А бывает, и прямой массаж сердца делать не стоит, потому что чем топтаться на месте, лучше отложить старое и взяться за следующее. В каждом случае решение индивидуально.
Но сначала требуется диагностика. Чем точнее, тем лучше. Как в медицине. Одна незадача: чтобы диагностировать проблемы любого, в особенности, своего, родного текста, надо вырастить и выпестовать внутреннего редактора — объективного, хладнокровного, с не замыленным взглядом. Не буду повторяться, что за редким исключением, для этого требуются годы тренировки, чтобы нам ни обещал щедрый на обещания инфо-бизнес.
Потому что это выбор, продиктованный внутренней потребностью
Наши тексты никому не нужны.
Даже если они заказные. Не факт, что труд будет принят. Не факт, что сценарий дойдет до реализации. Не факт, что рукопись примут в издательстве. В мире – переизбыток текстов, нередкие из них – блестящи, многие – просто хороши, какие-то на слуху заслуженно, какие-то — благодаря маркетинговым трюкам или чистой удаче. Факт остается фактом – мир отнюдь не беден на тексты всех видов. Я уже не говорю про классиков первых, вторых и третьих эшелонов.
Это хорошая новость. Она убивает иллюзии и дарит свободу выбора. Если мы пишем, значит наши тексты нужны НАМ. Благодарные читатели, деньги и слава – если повезет, но в определенном смысле – это не наша забота.
Все-таки писательство – прежде всего процесс, настоящую цель которого можно проиллюстрировать цитатой Эндрю Скотта: «Найти себя и постараться не бояться найденного». Как говорит один из моих учителей: «Есть много более простых способов заработать».
Вместо резюме: шесть законов китайской живописи.
Предположительно в пятом веке нашей эры художник Се Хэ написал трактат о шести законах китайской живописи, которые современный творец может использовать в качестве методички в любом виде творчества.
Они гласят:
«Одухотворённый ритм живого движения» — передача живой сущности изображаемого.
Умение пользования кистью и тушью, умение движением руки передать суть, саму основу изображаемого.
Третий провозглашает необходимость соответствия изображённых предметов реальным вещам.
Четвёртый говорит о необходимости правильного наложения цвета.
Пятый обращает внимание на важность композиции.
Шестой сообщает о роли традиции и канона.